TL;DR

  • Нюйва и Фуси — первобытные божества-творцы в китайской мифологии, изображаемые с человеческими верхними частями тела и змееподобными нижними частями, символизирующими их промежуточный статус между человеческим и божественным.
  • Их часто изображают с циркулем (Нюйва) и угольником (Фуси), представляющими Небо и Землю и наведение космического порядка на хаос.
  • Подобная змееподобная символика встречается во многих мировых мифологиях, включая змея из Эдема в иудейско-христианской традиции, хотя с разными моральными оттенками.
  • Распространенность этих мотивов в разных культурах предполагает либо культурную диффузию, либо общие психологические модели в человеческом мифотворчестве.
  • Эти мифологические параллели дают представление о том, как разные цивилизации концептуализировали создание, порядок и человеческие отношения с космическими силами.

Исторический и мифологический контекст Нюйва и Фуси#

Нюйва (女娲) и Фуси (伏羲) — центральные фигуры в китайской мифологии, часто рассматриваемые как первобытная пара и культурные носители человечества. Ранние китайские источники уже описывают их с змееподобными формами. Например, поэма эпохи Воюющих царств “Тяньвэнь” (“Небесные вопросы”) в “Чу Ци” утверждает: “Нюйва имела человеческую голову и тело змеи” (女娲人头蛇身). Аналогично, классический текст династии Хань “Шаньхайцзин” описывает Нюйва как “древнюю божественную женщину и правительницу, с человеческим лицом и телом змеи, способную к семидесяти превращениям в день” (女娲，古神女而帝者，人面蛇身，一日中七十变). Эти ранние тексты устанавливают, что и Нюйва, и Фуси принадлежали к классу божеств-творцов с человеческими и змееподобными (или драконоподобными) чертами.

Нюйва почитается как создательница и спасительница человечества. В одной легенде она лепит людей из желтой глины, давая жизнь первым людям. В другой известной мифе Нюйва ремонтирует разрушенные небеса после космической катастрофы: “Четыре столпа рухнули, девять провинций раскололись; небо не могло покрыть все, земля не могла поддержать все… Нюйва плавила пятицветные камни, чтобы залатать лазурное небо”. (Оригинальный китайский: “女娲炼五色石以补苍天…”.) В этой истории, сохранившейся в текстах, таких как “Хуайнаньцзы” западной династии Хань, Нюйва также чинит столпы небес (используя ноги гигантской черепахи), убивает ядовитого дракона и останавливает наводнение, тем самым спасая мир. В результате таких деяний поздние источники возвышают ее среди Трех Суверенов — легендарных правителей глубокой древности — и даже записывают, что она почиталась как небесная императрица или богиня-творец (造物主).

Фуси, в свою очередь, изображается как брат (или старший брат) и муж Нюйва. Традиционные рассказы говорят, что девственница из клана Хуасюй наступила в след гиганта и чудесным образом зачала Фуси. Фуси приписывают цивилизаторские инновации: изобретение рыболовных сетей, письменности или триграмм, музыки и института брака. На самом деле, древняя традиция утверждает, что после великого потопа Фуси и Нюйва были единственными выжившими и стали первыми мужем и женой, чтобы вновь заселить мир. Эта история о браке между братом и сестрой появляется в нескольких ранних китайских записях. Энциклопедия “Тайпин Юйлань” (10 век) рассказывает, например, что Нюйва лепила людей из глины, а затем, устав от задачи, вышла замуж за своего брата Фуси, чтобы совместно продолжить размножение человечества. Идея о Нюйва и Фуси как первобытной паре — двух братьях и сестрах, которые объединяются, чтобы обеспечить выживание человечества — стала общей темой в позднем фольклоре.

Оригинальный китайский — Чу Ци (Небесные вопросы): “女娲人头蛇身” (Нюйва имела человеческую голову и тело змеи) Английский перевод: “Нюйва имела человеческую голову и тело змеи.” Это раннее описание из “Небесных вопросов” (ок. 4 век до н.э.) подчеркивает ее гибридную форму, которая отражается в изображениях Фуси.

К эпохе династии Хань (206 г. до н.э. — 220 г. н.э.) Нюйва и Фуси были прочно установлены как гибриды человека и змеи и как прародители человеческой расы. “Исторические записки” Сыма Цяня (司马迁《史记》) перечисляют Фуси как правящего суверена древности, и поздние тексты часто объединяют Нюйва с ним в списках древних правителей или божеств. Ученый эпохи Хань Сюй Шэнь в словаре “Шовэнь Цзецзы” (《说文解字》, 2 век н.э.) определяет “娲” (Ва, в имени Нюйва) как “древнюю божественную женщину, ту, которая преобразила множество вещей”, подчеркивая ее роль как создательницы. Таким образом, и Фуси, и Нюйва были не только мифическими персонажами, но и объектами культового почитания. Нюйва, в частности, имела храмы и фестивали в ее честь (как Матери-Прародительницы) и призывалась как божественная сваха и защитница женщин. Фуси также часто почитался за обучение людей навыкам и за создание багуа (Восьми триграмм), используемых в гадании.

В заключение, китайская традиция помнит Нюйва и Фуси как первую пару и культурных предков человечества. Их союз — это космогонический брак, который порождает саму цивилизацию. Уникально, что они изображаются не как полностью человеческие, а как тероморфные божества — наполовину люди, наполовину змеи — символизируя их первобытный, промежуточный статус на заре творения. Эта иконография приобретет еще большее значение через символы, которые они несут, как мы исследуем далее.

Иконография: Мотив циркуля и угольника#

В искусстве династии Хань Нюйва и Фуси ассоциируются с определенными инструментами: она держит циркуль (規, gui), а он держит угольник (矩, ju). Эта пара сохранялась на протяжении тысячелетий в китайском искусстве, с конкретной иконографией, кристаллизовавшейся около 2 века н.э. Например, в рельефах гробниц династии Хань из Наньяна, Хэнань (ок. 165 г. н.э.), Нюйва и Фуси изображены с змееподобными нижними частями тела, обращенными друг к другу, с Нюйва, держащей циркуль, и Фуси, держащим угольник. Эта иконография стала канонической и может быть наблюдаема в различных медиа, включая плитки гробниц, каменные гробы, бронзовые зеркала и поздние храмовые фрески и расписные свитки.

Символизм глубок. Циркуль чертит круги, представляя небо, в то время как угольник представляет землю. В китайской космологии “небо круглое, земля квадратная” (天圆地方, tian yuan di fang) — концепция, непосредственно визуализируемая через эти инструменты. Китайский термин для “циркуля и угольника” (規矩, guiju) также означает “правила” или “стандарты”. Таким образом, Нюйва с ее циркулем и Фуси с его угольником устанавливают космические нормы и навязывают порядок первобытному хаосу. Более глубоко, переплетающиеся змееподобные формы двух божеств создают фигуру, напоминающую символ тайцзи (太極, “высшая крайность”) — представляющий взаимодополняющие космические силы инь и ян, женские и мужские принципы, объединенные в динамическом равновесии.

Иногда эта иконография включала дополнительные символы. В некоторых каменных рельефах династии Хань Нюйва и Фуси изображены с солнцем (содержащим трехногую ворону) и луной (содержащей кролика, толкущего эликсир бессмертия). В некоторых вариациях они держат не только циркуль и угольник, но и диски солнца и луны непосредственно. Значение ясно: они парные космические силы, которые управляют как пространством (циркуль и угольник), так и временем (солнце и луна). Они представляют основные структурные принципы самой вселенной.

Текстовые свидетельства из различных периодов подтверждают особое значение этого изображения. “Шаншу Дачжуань” (尚書大傳, “Великое толкование книги документов”), из эпохи Хань, связывает Фуси непосредственно с угольником и регулированием земли: “Фуси нарисовал восемь триграмм и установил квадрат, чтобы определить четыре стороны света, тем самым установив правила для земли”. Аналогично, комментатор династии Тан Кон Инда писал, что “Нюйва держала циркуль, чтобы установить небеса”. Эта космическая роль двух божеств — упорядочивание и гармонизация вселенной через их инструменты — стала отличительной чертой китайского мифологического искусства.

Глобальные параллели: Символизм змеи в других культурах#

Змееподобные атрибуты Нюйва и Фуси находят интересные параллели в мировых мифологиях. Наиболее заметно, что библейская змея в Эдеме (Бытие 3) предлагает знание первой человеческой паре — хотя с очень разными моральными импликациями, чем в китайской традиции. В то время как Нюйва и Фуси являются доброжелательными носителями культуры, дар знания змея из Эдема представлен как непослушание божественному приказу. Тем не менее, оба повествования связывают змееподобных существ с первобытным человеческим знанием и переходом от невинности к цивилизационной осведомленности.

Древние месопотамские мифы изображают Нингишзиду, змееподобное божество, связанное с плодородием и подземным миром, иногда изображаемое как человекоголовая змея или как две переплетенные змеи. Аналогично, в египетской мифологии Ваджет, богиня-кобра, защищала фараонов и ассоциировалась с суверенитетом и божественной властью. Иконография переплетенных змей также появляется в символе кадуцея, связанном с греческим Гермесом, и в жезле Асклепия в греко-римской культуре.

В мезоамериканских традициях пернатые змееподобные божества, такие как Кецалькоатль (ацтеки) и Кукулькан (майя), почитались как боги-творцы и носители культуры, которые учили людей искусствам, сельскому хозяйству и календарным системам. Визуальные сходства с китайскими змееподобными божествами поразительны, что предполагает либо диффузию символов, либо общие психологические модели в мифотворчестве.

В индуистской иконографии наги (божественные змееподобные существа) часто изображаются с человеческими верхними частями тела и змееподобными нижними частями, напоминая гибридную форму Нюйва и Фуси. Господь Вишну отдыхает на космической змее Шеше (или Ананта), которая представляет вечность и основу космического существования. Символизм змеи как одновременно хтонического (земного) и космического параллелен двойственной природе Нюйва и Фуси как земных предков и небесных божеств.

Даже в скандинавской мифологии Мидгардская змея (Йормунганд) окружает мир, кусая свой собственный хвост в мотиве уробороса — символе космической целостности и циклического времени. Это связывается с тем, как переплетающиеся тела Нюйва и Фуси часто образуют круговую форму в китайском искусстве, предполагая космическую целостность.

Символизм циркуля и угольника также находит аналоги в западных традициях. В масонстве угольник и циркуль стали центральными эмблемами, представляющими моральные добродетели и гармонию между небом и землей — интерпретация, поразительно похожая на китайское понимание этих инструментов. Хотя масонское использование развивалось независимо, параллель предполагает межкультурную тенденцию наделять эти геометрические инструменты космическим значением.

Первопара и архетипы змеи по всему миру

Архетип первой пары, связанной со змеей/драконом или творением переплетенных существ, встречается в различных культурах мира. Сравнительный взгляд на мировые мифологии выявляет как параллели, так и уникальные вариации: • Месопотамия и Ближний Восток: Древние месопотамские истории о сотворении не сосредоточены на человеческой паре, но змеи и драконоподобные существа действительно появляются. В вавилонском мифе первобытные силы включают Тиамат, дракона хаоса (часто описываемого как змееподобного), который вместе с Апсу рождает первое поколение богов. Хотя они не люди, эта первобытная дракон-мать и ее спутник являются змеепарой на заре творения. В шумерской традиции после потопа герой Гильгамеш ищет растение бессмертия, но его крадет змея — история, которая, как и Бытие, связывает змею с потерей рая. В зороастрийской (персидской) традиции первая человеческая пара Машья и Машьяне была создана верховным богом Ахура Маздой, но позже обманута злым духом Ахриманом, иногда представляющимся как лживая змея или дракон. Постоянное присутствие зловредной змеи в ближневосточных мифах о сотворении/падении (от змея Эдема до зороастрийских и, возможно, даже более ранних рассказов о Дильмуне) предполагает региональный мотив змеи как развратителя первых людей, в отличие от китайских змееподобных божеств, которые являются благодетелями. • Южная Азия (Инд и Ведическая): Древняя цивилизация долины Инда не оставила письменных мифов, но поклонение змеям было явно распространено (мотивы кобры, иконы наги). В более поздней индуистской мифологии мы находим змей в космических ролях: гигантская змея Шеша, поддерживающая землю, или Васуки, используемая как веревка для взбалтывания в космическом океане молока. Хотя первые люди (Яма и Ями, или Ману и Шатарупа в индуистской традиции) не связаны со змеями, индийский миф действительно включает первого человека (Ману), спасенного рогатой рыбой-аватаром (Матсья) — другой животный мотив. Однако индуистские и буддийские традиции почитают Нагов (змееподобных существ) как божеств плодородия и дождя. Слияние человека и змеи видно в фигурах, таких как Наги Канья (змееподобные девы), но это менее значительные духи природы, а не создатели. Можно сказать, что индийский эквивалент благожелательного архетипа змеи — это царство Нагов, но оно не связано конкретно с единой историей о первой паре. Тем не менее, значимость змееподобной символики в раннем индийском контексте (культ кобры, змея на пути Будды и т.д.) показывает широкое почитание змей как древних сил жизни, смерти и возрождения, подобно другим культурам. • Греко-Римская: Греческая мифология предлагает интригующие параллели змеепар. В одном пеласгийском рассказе о сотворении (сообщенном древними источниками и позже Робертом Грейвсом) богиня Эвриноя (богиня-мать) танцует с гигантской змеей Офионом; они спариваются, и Эвриноя откладывает мировое яйцо, вокруг которого Офион обвивается, пока оно не вылупится. Эта богиня + змея как создатели мира поразительно близка к мотиву “первая пара и змея в одном” — Эвриноя и змея являются партнерами в творении. Другой греческий пример — Эхидна, упомянутая выше: Гесиод описывает Эхидну как “наполовину прекрасную деву и наполовину ужасную змею”, которая, вместе со своим спутником Тифоном, порождает множество существ. Хотя Эхидна и Тифон изображаются как чудовища, а не создатели человечества, образ змееподобной женщины и ее спутника присутствует в греческой мысли. Орфическая традиция также имела космических змей Хроноса (Время) и Ананке (Необходимость), обвивающихся вокруг первобытного яйца творения. Эти классические мифы подчеркивают, что змееподобные гибриды и переплетенные змеи были мощными символами творения и первобытной силы вокруг Средиземноморья. Позже гностические традиции в поздней античности даже переосмыслили историю Бытия в положительном свете — со змеем (часто называемым Софией или мудрым существом) как носителем знания. Таким образом, на Западе есть обе стороны: негативная змея в основной иудейско-христианской традиции и более амбивалентная или положительная змея в эзотерических или более ранних традициях. Это отражает двойственную роль змей как хаоса или творения. • Мезоамерика: В мезоамериканской космогонии змеи глубоко почитаются как создатели. Пополь-Вух майя описывает создание мира совместными усилиями Тепеу (небесного божества) и Гукумаца (пернатой змеи). Гукумац (Кукулькан/Кецалькоатль в других мезоамериканских культурах) буквально является змееподобным божеством с перьями, которое говорит и порождает Землю и жизнь. Хотя это не человеческая пара, двойственность небесного бога и змееподобного бога, действующих совместно, напоминает о паре Небо-Земля Фуси и Нюйва. Ацтекская мифология рассказывает о создании людей Кецалькоатлем, который отправляется в подземный мир и возвращает кости предыдущих рас, затем кровоточит на них — роль создателя земли, часто поддерживаемая или отражаемая близнецом (Тескатлипока). В некоторых изображениях Кецалькоатль соединяется со своей женской противоположностью (например, ацтекская богиня-змея Коатликуэ или другие в определенных мифах), но четкой “Адама и Евы” пары нет. Вместо этого у нас есть история о выживании после потопа: человеческая пара Тата и Нена избегают потопа в лодке (эхо Ноя), но превращаются в собак за непослушание. Хотя здесь нет змеи, более широкое мезоамериканское внимание к змееподобным божествам в творении (пернатая змея как создатель и цивилизатор, присутствующая с олмекских времен) предоставляет тематическую параллель китайским змееподобным создателям. Изображения также поразительно схожи: скульптура из древней Мексики может показывать две переплетенные змеи (например, двуглавую змею в ацтекском искусстве), символизирующие двойственность или союз небесных и земных сил — не в отличие от переплетающихся хвостов Фуси и Нюйва. • Ближний Восток и Африка: В ближневосточных и африканских мифах мы также находим первые пары и змей. Например, в некоторых месопотамских традициях после потопа восстановленное человеческое население начинается с новой первой пары (например, Утнапиштим и его жена, выжившие после потопа — параллель Фуси и Нюйва как выживших после потопа в китайском мифе — хотя здесь нет змеиного элемента, кроме змеи, крадущей растение жизни). В африканской мифологии есть сильные змееподобные символы: народ фон (Дагомея) говорит, что создатель Нана-Булуку имел близнецов Маву (женщина) и Лиса (мужчина), которые поженились и создали человечество, и им помогала радужная змея Айдо-Хведо, которая несла их и поддерживает вес земли в своих кольцах. Это очень близко к идее первой божественной пары с змеей, обвивающей мир. Австралийские аборигенные традиции также почитают Радужную Змею, часто как единственного создателя или формирователя земли, но иногда в паре с спутником в различных историях (в некоторых версиях есть две радужные змеи противоположного пола, которые встречаются). В аборигенной Мечте Радужная Змея является первобытным существом, приносящим жизнь и плодородие, параллельно роли Нюйва в формировании существ. Опять же, хотя они не изображаются как человеческая пара, союз двух змей или змеи с создателем является повторяющейся темой.

Из этого глобального обзора мы видим повторяющийся мотив змей в творении: либо как часть первой пары (Фуси/Нюйва в Китае, Эвриноя/Офион в Греции), либо как противник первой пары (библейский Эдем, Ахриман против Машья и Машьяне в Персии), либо как единственные создатели (Радужная Змея, Кецалькоатль). Переплетение мужского и женского для порождения мира почти универсально — иногда пара антропоморфна (Адам и Ева), иногда зооморфна (Небесный Отец и Земная Мать в виде животных или космических змей, спаривающихся). Змея, с ее хтонической, загадочной природой и привычкой сбрасывать кожу (символизируя возрождение), естественно ассоциируется с творением, плодородием и циклическим обновлением жизни. Многие культуры, вероятно, пришли к этому символу независимо; в других случаях мотивы могли распространяться по торговым путям и миграциям. Далее мы рассмотрим, как такая диффузия или общий источник могли возникнуть, особенно в свете древних связей, таких как Шелковый путь и даже доисторические места, такие как Гёбекли-Тепе.

Диффузия и общие истоки мотива

Могут ли поразительные сходства в этих мифах быть результатом культурной диффузии, или они указывают на общую протомифологию, разделяемую ранними людьми? Ученые давно спорят о том, возникли ли мифы, подобные тем, что о мировом творении змеепарой, независимо в разных уголках мира или распространились из одного источника.

Гипотеза Шелкового пути: Поскольку иконография Фуси и Нюйва ярко представлена в танской живописи из Синьцзяна (по сути, узел Шелкового пути), можно задаться вопросом, смешивались ли идеи Запада и Востока. Шелковый путь был активен к эпохе Тан, позволяя обмен искусством и религиозными мотивами между Китаем, Центральной Азией, Индией и Ближним Востоком. Однако китайский мотив переплетающейся змеепары засвидетельствован гораздо раньше (династия Хань, за столетия до значительной передачи мифов по Шелковому пути). Возможно, что образ змееподобного человека как первобытного существа имеет очень древние корни в Центральной Азии, которые предшествуют письменной истории, и Восток и Запад унаследовали его. В качестве альтернативы, некоторые предполагали, что постбиблейские влияния проникли в китайскую мысль в поздней античности (например, манихейские миссионеры в Танском Китае рассказывали об Адаме и Еве), но мало доказательств того, что история Нюйва и Фуси была подвержена влиянию иудейско-христианской традиции — китайские повествования не показывают следов морализованного падения или элемента Сада, например. Если что, китайские ученые в 17–18 веках (иезуитские миссионеры, такие как Маттео Риччи) сравнивали легенды о потопе и отмечали параллели между Нюйва и библейской Евой/фигурой Ноя, но это было гораздо позже интеллектуальное упражнение. В древности независимое развитие является более простым объяснением, хотя торговые пути могли передавать широкие идеи (например, изображения драконов были повсеместны по всей Евразии).

Доисторические истоки: Недавние археологические находки отодвигают организованное мифотворчество к Ледниковому периоду. Место Гёбекли-Тепе (ок. 9500 г. до н.э.) в современной Турции предоставляет заманчивые подсказки. Гёбекли-Тепе — это серия каменных ограждений, украшенных резными животными — особенно змеи являются одним из самых распространенных мотивов на его столбах. Некоторые исследователи (вне мейнстримной археологии) зашли так далеко, что назвали его “первым в мире храмом змеи”. Преобладание змееподобной символики на этом раннем общинном месте предполагает, что поклонение змеям или символизм были значимы для ранних неолитических людей. Одна спекулятивная теория (названная “Гипотезой Евы” блогером, обсуждающим Гёбекли-Тепе) предполагает, что концепция священной змеи и богини-матери или первой женщины может восходить к этой глубокой предыстории. По мере того как люди расселялись, теория гласит, что они несли вариации истории о “первой матери + змее”, которая позже эволюционировала в Нюйва-Фуси на Дальнем Востоке, Адам-Ева и Змея на Ближнем Востоке и аналогичные модели в других местах.

Хотя прямых доказательств нет, правда в том, что змееподобная иконография почти универсальна в древних местах — от неолитического наскального искусства до египетских и майянских пирамид, змеи изобилуют. Некоторые антропологи предполагают, что у людей есть врожденное увлечение или страх перед змеями (вызванное эволюцией), что сделало змей мощными религиозными символами с самого начала ритуального поведения. Провокационное доказательство древности змееподобного мифа — это 70 000-летний камень в холмах Цодило, Ботсвана, вырезанный в форме гигантского питона, с указаниями на ритуальную активность вокруг него — возможно, одно из самых древних известных ритуальных мест, намекающее на проторелигиозное почитание змей. Если ранние Homo sapiens почитали великого змеиного духа, то по мере того как мифы расходились, это могло породить истории о змееподобных создателях во многих культурах.

Диффузия против независимого изобретения: Вероятно, это немного и того, и другого. Шелковый путь мог объяснить передачу некоторых мотивов между Индией, Ираном и Китаем (например, изображения индийских Нагов, влияющие на китайскую драконоподобную иконографию, или наоборот — китайцы даже иногда отождествляли индийского Будду с змееподобным божеством, чтобы учесть местную иконографию). Близкие соответствия между евразийскими мифами — такие как широко распространенный миф о потопе и мотив брака между братьями и сестрами от Ближнего Востока до Китая — сильно предполагают перекрестное опыление. На самом деле, история о репопуляции после потопа существует на Ближнем Востоке (рассказ о Йиме в Иране или о Девкалионе и Пирре в греческом мифе, которые являются кузенами) и в Юго-Восточной Азии. Этот конкретный мотив (инцестуозная первая пара после потопа) может иметь общий источник или отражать логическое повествовательное решение, к которому многие культуры пришли независимо, чтобы объяснить происхождение человечества после катастрофы.

Когда дело доходит до мотива циркуля и угольника, диффузия кажется менее вероятной — он явно китайский в древности. Нет доказательств того, что, скажем, греки или индийцы изображали своих божеств с этими инструментами таким же образом. Ближайший западный параллель — Бог с циркулем — появляется в высоком Средневековье, вероятно, независимо как аллегорическое изображение. То, что масоны в Европе позже ценили те же инструменты, вероятно, совпадение, рожденное универсальной важностью этих инструментов в строительстве и геометрии. Однако мотив переплетающихся мужских и женских змей действительно имеет потенциальный путь диффузии: например, некоторые сравнивали Фуси и Нюйва с символом кадуцея (две змеи, переплетающиеся на жезле), который возник на Ближнем Востоке (ассоциируется с греческим богом Гермесом, но найден в месопотамском искусстве как две спаривающиеся змеи). Могли ли путешественники по Шелковому пути принести рассказы или символы переплетающихся змей, которые укрепили китайский образ? Картины из Астаны из Турпана (на Шелковом пути) ясно показывают этот мотив в эпоху Тан, но мы знаем, что он присутствовал и в Ханьском Китае, так что он не был импортирован во время Тан. Возможно, этот символ возник в нескольких регионах, потому что он визуально и концептуально привлекателен: единство противоположностей (мужское-женское) и спиральная бесконечность (переплетающиеся кольца), предполагающая вечность или непрерывность жизни.

В сущности, мотив змеепары может представлять собой очень древний слой мифа — возможно, восходящий к ранним аграрным или даже охотничье-собирательским космологиям — который затем диффундировал и изменился. Или же это может быть так, что люди повсюду, наблюдая циклическое сбрасывание кожи змей, спаривание существ и союз неба и земли (часто воспринимаемых как отец и мать), пришли к аналогичным историям.

Мифологические филогении и общие корни

Современная сравнительная мифология пытается создать “филогенетические деревья” мифов, подобно семейным деревьям языков. Исследователи задаются вопросом: происходят ли мифы, которые разделяют мотивы (например, создание с участием змеи или первой пары), от общего предка, или они являются продуктами конвергентной эволюции? Одну амбициозную структуру предложил ученый Э. Дж. Майкл Витцель в книге “Происхождение мировых мифологий” (2012). Витцель предполагает, что большинство мифов Евразии и Америки принадлежат к общей суперсемье, которую он называет “лаурасийской” мифологией, которая в конечном итоге восходит к миграции современных людей из Африки. По мнению Витцеля, лаурасийские мифы (включая мифы древнего Китая, Месопотамии, Греции и т. д.) имеют структурированную “сюжетную линию”: начиная с создания из хаоса, последовательности эпох, потопа и, в конечном итоге, героев — подобно главам в том, что он называет “первым романом”. История Фуси и Нюйвы, с её элементами создания и потопа, вписывается в этот лаурасийский паттерн, как и повествование об Адаме и Еве (создание, искушение, падение — что является своего рода потерей золотого века, аналогичной функции потопа). Витцель противопоставляет их тому, что он называет “гондванской” мифологией (мифы из Африки к югу от Сахары, Новой Гвинеи, Австралии и т. д., которые часто не имеют великого хронологического повествования). Интересно, что даже некоторые гондванские мифы (африканские, австралийские) имеют змеевидных создателей или первые пары, которые Витцель мог бы считать либо независимыми, либо очень архаичными мотивами, возможно, датируемыми самым ранним человеческим повествованием до развития лаурасийского “романа”.

Другие исследователи использовали вычислительные методы для отслеживания диффузии мифов. Например, фольклорист Жюльен д’Юи применил филогенетические алгоритмы к мифам о потопе и мифам о победителях драконов, обнаружив, что определенные мифические мотивы статистически, кажется, исходят из центрального происхождения (часто совпадающего с миграционными путями человека). Эти исследования иногда предполагают, что некоторые мифические идеи могут быть десятки тысяч лет старыми. Исследование в журнале Science (2016) использовало филогенетический анализ индоевропейских народных сказок и обнаружило, что некоторые (например, история “кузнец и дьявол”) могут датироваться бронзовым веком или ранее. Хотя мифы о создании не были в центре внимания, это демонстрирует принцип, что мифические мотивы могут быть очень консервативными, передаваясь на протяжении тысячелетий с постепенными изменениями.

Ученые, такие как Джозеф Кэмпбелл и Мирча Элиаде, использовали более тематический подход, отмечая архетипы, такие как Путешествие Героя или Великая Мать, в разных культурах, но без обязательного утверждения о едином происхождении. В последнее время некоторые предположили, что поскольку люди разделяют схожие когнитивные и социальные потребности, схожие мифы могут возникать независимо (структуралистская школа мифологии, например, Клод Леви-Стросс, подчеркивала бы подлежащие бинарные оппозиции в сознании, которые производят сопоставимые мифы). Однако наличие детальных сходств (например, змеевидная первая пара с измерительными инструментами) сложнее приписать чистому совпадению и вызывает, по крайней мере, гипотезу о диффузии или общем наследии.

Одна теоретическая структура предполагает конечный “мономиф из Африки” — что когда небольшая группа людей покинула Африку около 70 000 лет назад, они несли с собой некоторые протомифы, которые затем диверсифицировались. Если Нюйва и Фуси и Адам и Ева имеют общего предка, это была бы чрезвычайно старая история, сильно трансформированная временем. Возможно, это было что-то столь простое, как “В начале великая мать и отец сформировали мир; мать была связана со змеей”. На протяжении десятков тысяч лет это могло бы расщепиться: в одной линии мать становится буквальной змеей (Китай), в другой змея становится искушением матери (Ближний Восток).

Другой подход заключается в создании баз данных мифических мотивов (например, Индекс мотивов Стифа Томпсона) и изучении их распространения. Например, мотив “Получеловек, полузмея создатель” появляется в Восточной Азии (Фуси, Нюйва), а также в некоторых мифах коренных американцев (некоторые племена Пуэбло говорят о змеиной деве, а в некоторых амазонских мифах есть змееподобные предки). Могут ли они быть связаны? Или “Первые братья и сестры женятся, чтобы заселить землю” — встречается в Азии, Европе, на Тихоокеанских островах. Широкое распространение предполагает великую древность или множество заново изобретенных случаев. Некоторые китайские ученые (например, Ян Лихуэй в “Справочнике по китайской мифологии”) проследили, как миф о браке брата и сестры Нюйвы распространился и изменился даже в пределах Китая, указывая на то, что он мог начаться как устный миф в древности и был переосмыслен со временем. Когда подобные истории о браке братьев и сестер появляются в отдаленных землях, возникает соблазн увидеть далекую связь.

В итоге, научные попытки картировать генеалогии мифов указывают на то, что истории, подобные истории о змее и первой паре, являются одними из самых древних и устойчивых. Будь то через древнюю диффузию (возможно, вдоль ранних миграционных путей человека через Евразию) или через параллельное развитие из-за общих человеческих психологий, мы не можем быть уверены. Ясно одно: к моменту записанной истории у китайцев был полностью сформированный миф о змееподобной Первой Паре, держащей инструменты создания, а у народов Ближнего Востока была своя собственная история о Первой Паре и парадигмообразующей Змее. Сравнительные мифологи продолжат разгадывать связи, но символические темы — создание, порядок, знание и роль змеи — кажутся общей нитью, связывающей разрозненные традиции человечества о наших началах.

Заключение

Нюйва и Фуси выделяются в мировой мифологии как яркое воплощение союза мужских и женских начал, человеческого и животного, неба и земли. Как Первая Пара китайского предания, переплетенные в змеиной форме и вооруженные циркулем и угольником, они воплощают видение создания, которое одновременно материально (измерение земли) и мистично (спираль в вечном танце). В глобальном контексте их история вызывает захватывающие сравнения — от роковой встречи Адама и Евы со змеем до далеких легенд о змееподобных создателях и мировых родителях. Эти параллели предполагают, что образ “первого мужчины и женщины и змеи жизни” затрагивает глубокий резервуар человеческого воображения. Будь то мотив, возникший из общего первобытного рассказа или просто из общих человеческих переживаний, он оставил неизгладимый след на мифических ландшафтах многих народов.

Квадрат и циркуль в руках Фуси и Нюйвы символизируют, что мир стал геометрическим, структурированным и пригодным для жизни. Спустя тысячи лет те же символы будут использоваться каменщиками и моральными учителями для обозначения этического порядка. А змеевидный хвост, который Фуси и Нюйва делят, обвивает не только друг друга, но и земной шар в различных обличьях — от Радужной Змеи Австралии до пернатой змеи Мезоамерики — соединяя мифы о создании мира в спиральную нить.

Изучая Нюйву и Фуси, мы получаем представление о том, как ранние китайцы видели космос: как союз взаимодополняющих сил, измеренных с точностью и оживленных через брак неба и земли. Сравнивая их с Адамом и Евой и другими, мы также видим стойкую силу определенных символов (женщина, мужчина, змея, инструмент, союз, нарушение) в объяснении наших истоков. В конце концов, будь то рожденные из одного источника или многих, эти мифы говорят о общих вопросах, которые человечество задавало на протяжении тысячелетий: Откуда мы пришли? Кто были первыми из нас? Как порядок возник из хаоса? Ответы, рассказанные на различных языках, часто вызывают священный змееподобный танец и рисование божественного круга и квадрата.

Мифы о создании: Ремонт неба и формирование человечества#

Мифология, окружающая Нюйву как космического ремонтника, особенно значима. Согласно “Хуайнаньцзы”, было время, когда “столпы неба были сломаны, углы земли обрушились… огонь пылал, не угасая, вода текла, не останавливаясь”. В это время космической катастрофы Нюйва расплавила камни пяти цветов, чтобы залатать лазурное небо, отрезала ноги великой черепахи, чтобы установить четыре столпа на углах земли, убила черного дракона, чтобы спасти затопленную землю, и собрала тростник, сожгла его до пепла, чтобы остановить наводненные воды.

Этот рассказ представляет Нюйву как божественного решателя проблем, который восстанавливает космический порядок практическими средствами — латанием, поддержкой, уничтожением угроз и использованием природных материалов в качестве решений. История имеет поразительные параллели с мифами о потопе по всему миру, от месопотамской “Эпопеи о Гильгамеше” до Ноева ковчега в Еврейской Библии. Однако, в отличие от Ноя, который спасает только избранных существ от божественного наказания, Нюйва активно ремонтирует космические повреждения, чтобы восстановить баланс.

Как создательница человечества, методы Нюйвы варьировались в разных текстовых традициях. “Фэнсу Тунъи” (風俗通義, “Всеобъемлющее значение обычаев”) сообщает, что Нюйва “щипала желтую землю и лепила людей”. Более подробные версии описывают, как Нюйва сначала тщательно создавала фигуры из желтой глины, но, находя процесс слишком медленным, она позже окунула веревку в грязь и щелкнула ею так, что капли грязи стали обычными людьми — объясняя происхождение социальной иерархии между дворянами (сделанными вручную) и простолюдинами (массово произведенными).

Этот мотив создания из глины перекликается с мифологиями по всему миру. В месопотамских мифах Мардук создает людей из глины, смешанной с кровью убитого бога. Бытие 2:7 описывает, как Бог создал человека “из праха земного”. В греческой мифологии Прометей лепит людей из глины. Последовательное использование земных материалов для создания человека в разных культурах указывает на интуитивные связи между человеческой плотью и почвой, которая поддерживает жизнь.

Различие между ранними людьми Нюйвы (тщательно созданными) и поздними (созданными путем щелчка каплями грязи) имеет аналоги в других традициях, где человечество формируется в последовательных “партиях” разного качества. В майянском “Пополь-Вух” боги делают несколько неудачных попыток создания людей из грязи, дерева и других материалов, прежде чем успешно использовать маис. В греческом мифе Гесиода эпохи человечества (золотая, серебряная, бронзовая, героическая и железная) предполагают последовательно более низкие создания.

Темы брака и инцеста в первичных парах создателей#

Брак братьев и сестер Нюйвы и Фуси представляет собой общий мифологический мотив, встречающийся в разных культурах — божественный инцест как необходимый первый шаг в создании. Текст поздней династии Хань “Фэнсу Тунъи” объясняет: “Брат и сестра были мужем и женой… в далекой древности, когда не было других людей”. Этот брак был оправдан через божественное знамение: братья и сестры молились на горе Куньлунь, каждый сжигая отдельную кучу ладана. Когда дым от обеих куч слился, а не разошелся, они приняли это как небесное одобрение их союза.

Эта тема связана с подобными мотивами в египетской мифологии, где божественные братья и сестры Исида и Осирис женятся и становятся моделью для фараонских браков. В греческой традиции первичная пара Гея и Уран (Земля и Небо) производят потомство вместе, как и Зевс и Гера, которые являются братьями и сестрами. Скандинавская мифология изображает первых существ, Имир и Бестлу, как производящих детей без отдельного партнера. В индуистской мифологии Брахма создает свою дочь Сарасвати и впоследствии женится на ней.

Этот повторяющийся мифем — инцестуальное создание — отражает логическую проблему в повествованиях о создании: как начинается воспроизводство, если изначально существует только одно существо или одна пара? Мифологии часто решают это через божественное исключение из человеческих табу. Эти мифы также часто содержат переходный момент, когда божественный инцест уступает место экзогамии (браку вне ближайшей семьи) для людей. В китайской традиции значимо, что хотя брак Нюйвы и Фуси считался космологически необходимым и божественно санкционированным, китайская культура развила сильные табу на инцест для людей, подкрепленные как законом, так и обычаями, по крайней мере, с династии Чжоу.

Сравнительно, специфическая иконография Нюйвы и Фуси как переплетенных змей напоминает древний ближневосточный символ кадуцея с его двумя змеями в вечных объятиях. В тантрическом индуистском искусстве союз мужских и женских космических принципов часто изображается переплетенными змеями или змееподобными божествами. Эти межкультурные связи предполагают либо культурную диффузию вдоль Шелкового пути, либо независимое развитие из общих психологических архетипов — обе возможности раскрывают глубокие паттерны в человеческом мифическом воображении.

Культурное наследие и современное значение#

Длительное влияние Нюйвы и Фуси простирается далеко за пределы древних текстов и артефактов. На протяжении китайской истории эти фигуры постоянно переосмыслялись в рамках развивающихся культурных, философских и политических контекстов. Во время синтеза философских школ династии Хань Нюйва и Фуси были включены в коррелятивную космологию как воплощения принципов инь и ян. Династии Тан и Сун видели их все более связанными с традицией И Цзин (Книга Перемен), приписывая Фуси открытие восьми триграмм.

Символизм Нюйвы как космического ремонтника особенно резонировал в периоды династических падений и переходов. Например, при падении династий Хань и Минь, литераторы часто ссылались на починку неба Нюйвой как метафору необходимости восстановления социального и политического порядка. Это показывает, как мифы о создании могли функционировать как политические аллегории в периоды общественного кризиса.

В современном Китае Нюйва и Фуси пережили различные переосмысления. В начале 20-го века националистические ученые подчеркивали их роль как прародителей китайского народа для укрепления национальной идентичности. В середине 20-го века они иногда переосмыслялись через призму исторического материализма как символы примитивного общества и ранних технологических инноваций. В последнее время эти фигуры были приняты как символы культурного наследия, появляясь во всем, от региональных туристических промоций до современных художественных инсталляций.

Археологические находки продолжают проливать новый свет на эти мифологические фигуры. Открытия на таких местах, как Таоси в провинции Шаньси, выявили доисторические артефакты с змеиной символикой, датируемые 3-м тысячелетием до н. э., что предполагает происхождение змеепоклонничества, которое может предшествовать письменным записям. Аналогично, продолжающиеся раскопки гробниц династии Хань продолжают приносить новые примеры иконографии Нюйвы и Фуси, позволяя более нюансированно понять их религиозное значение.

В глобальном масштабе изучение мифов о Нюйве и Фуси вносит вклад в сравнительную мифологию и антропологию несколькими способами. Во-первых, их повествования предоставляют важные данные для ученых, изучающих пары создателей и божественных близнецов в разных культурах. Во-вторых, змееподобные атрибуты этих божеств предлагают доказательства в дебатах о происхождении и диффузии змеиной символики вдоль древних торговых путей. Наконец, их продолжающаяся эволюция на протяжении трех тысячелетий китайской цивилизации предоставляет модель для понимания того, как древние мифы могут оставаться актуальными через непрерывное переосмысление.

Замечательная стойкость Нюйвы и Фуси в китайской культуре, от неолитической расписной керамики до современного кино, говорит об их архетипической силе. Их двойственная природа как змей и людей, их взаимодополняющие гендерные аспекты и их роли как создателей и хранителей космического порядка резонируют с фундаментальными человеческими заботами о происхождении, социальной структуре и отношении между природой и культурой. Таким образом, эти древние божества продолжают функционировать как мощные символы, через которые китайская культура неоднократно переосмысляла свои отношения с космосом, человечеством и собственной историей.

Источники#

  1. Чу Ци – “Небесные вопросы” (《天问》). ок. 3 в. до н. э. (Припис.) Цюй Юань. Доступно на: https://ctext.org/chu-ci/tian-wen
  2. Шань Хай Цзин (《山海经》, “Классика гор и морей”). 4–1 вв. до н. э. Аноним (составлено). Доступно на: https://ctext.org/shan-hai-jing
  3. Хуайнаньцзы (《淮南子》). 139 г. до н. э. Лю Ань и др. Доступно на: https://ctext.org/huainanzi
  4. Шуовэнь Цзецзы (《说文解字》). ок. 100 г. н. э. Сюй Шэнь. Доступно на: https://ctext.org/shuo-wen-jie-zi
  5. Тайпин Юйлань (《太平御览》). 984 г. Ли Фан (ред.). Доступно на: https://ctext.org/taiping-yulan
  6. Лу Ши (《路史》). 11 в. Ло Ми. (Печать 1611 г. доступна на: https://digicoll.lib.berkeley.edu/record/73588)
  7. Бытие 2–3 (Падение). 6–5 вв. до н. э. Святая Библия. Пример версии NIV: https://www.biblegateway.com/passage/?search=Genesis+3&version=NIV
  8. Теогония. ок. 700 г. до н. э. Гесиод. Доступно на: https://www.gutenberg.org/ebooks/348
  9. Пополь-Вух. ок. 1550 г. (переписано). Киче Майя. Пример перевода на английский: https://sacred-texts.com/nam/pvuheng.htm
  10. Искусство гробниц династии Хань (например, Мавангдуй, Наньян). ок. 1–2 вв. н. э. Изображение Фуси и Нюйвы с циркулем/угольником и переплетенными хвостами.
  11. Лай Гуолонг. “Иконографическая изменчивость в триадах Фуси-Нюйва династии Хань”. Архивы азиатского искусства 71, № 1 (2021): 63–93. https://read.dukeupress.edu/archives-of-asian-art/article-standard/71/1/63/173731/Iconographic-Volatility-in-the-Fuxi-Nuwa-Triads-of
  12. Шелковая живопись “Фуси и Нюйва” (кладбище Астана, Турфан). 8 в. н. э. Династия Тан. Изображение доступно на: https://commons.wikimedia.org/wiki/File:Fuxi_and_N%C3%BCwa._1967_Astana_Cemetery.png
  13. Микеланджело. “Падение и изгнание из Эдемского сада”. ок. 1512 г. Сикстинская капелла. Пример изображения: https://en.wikipedia.org/wiki/File:Michelangelo,_Fall_and_Expulsion_from_Garden_of_Eden_00.jpg
  14. Веб-сайт христианской иконографии. “Адам, Ева и Змей: Деталь Сикстинской капеллы”. Комментарий к изображению Микеланджело. (Ссылка недоступна)
  15. Аллан, Сара. Форма черепахи: Миф, искусство и космос в раннем Китае. SUNY Press, 1991.
  16. Ян, Лихуэй, Деминг Ан и Джессика Андерсон Тернер. Справочник по китайской мифологии. Oxford University Press, 2005.
  17. Биррелл, Энн. Китайская мифология: Введение. Johns Hopkins University Press, 2000.
  18. Масперо, Анри. Китай в древности. Перевод Фрэнка А. Кермана-младшего. University of Massachusetts Press, 1978.
  19. Витцель, Э. Дж. Майкл. Происхождение мировых мифологий. Oxford University Press, 2012.
  20. Элиаде, Мирча. Шаблоны в сравнительной религии. Перевод Розмари Шид. Sheed & Ward, 1958.
  21. Дандес, Алан (ред.). Миф о потопе. University of California Press, 1988.
  22. Фрезер, Джеймс Джордж. Фольклор в Ветхом Завете: Исследования в сравнительной религии, легенде и законе. Macmillan, 1918.
  23. Бейкер, Джоэл. “Чтения о квадрате и циркуле”. Лекция, Novus Veteris Lodge, 2017. (Ссылка недоступна)
  24. Википедия. “Квадрат и циркуль”. Доступно на: https://en.wikipedia.org/wiki/Square_and_Compasses
  25. Блог “Взгляд на Китай”. Статья “Нюйва и Фуси”. 2019. (Ссылка недоступна)
  26. Блог “Векторы разума”. “Теория сознания Евы v3.0”. 2024. (Ссылка недоступна)

Примечания#

Примечание: Оригинальное глубокое исследование содержит десятки встроенных цитат. Полная библиография с соответствующими ссылками доступна на: https://chatgpt.com/share/680662d2-b5ac-8008-b81c-057e0597e1e7